• Инсценировка и постановка — Евгений Каменькович.
• Сценография — Владимир Максимов.
• Художник по костюмам — Светлана Калинина.
• Пластика — Алексей Молостов.
• Музыкальное оформление — Олег Любимов.

В спектакле заняты: Иван Верховых, Мадлен Джабраилова, Томас Моцкус, Михаил Крылов, Рустэм Юскаев, Ксения Кутепова, Галина Кашковская, Полина Кутепова.

«Роман Михаила Шишкина «Венерин волос» — произведение выдающееся и совершенно несценичное: Евгений Каменькович, поставивший его в Мастерской Петра Фоменко, взялся за тяжкое дело. Множество прихотливо перепутанных сюжетных линий, рассыпающийся на фрагменты сюжет, изощренная игра со словом, порой становящаяся самоцелью, — что с этим ни делай, динамичного спектакля не получится. Режиссер Евгений Каменькович поступил умно: назвал свой спектакль «Самое важное», определил жанр как «этюды и импровизации по роману» — и дал в нем квинтэссенцию того, что показалось ему главным у Шишкина».

А. Филиппов, «Московские новости»

«Евгений Каменькович поступил с романом единственно возможным образом, создав один из лучших своих спектаклей».

Г. Ситковский, «Газета»

«Побывав в Мастерской Петра Фоменко на спектакле Евгения Каменьковича «Самое важное» по роману Шишкина «Венерин волос», порадовался еще раз. Умный, горький, талантливый спектакль. Зрители стоместного зала в течение трех с половиной часов сидели тихо, не кашлянув, не роняя номерков, затаив дыхание. Было понятно, что рассказанная история и про них тоже».

О. Табаков в интервью А. Соломнову «Новое время»

«Наблюдать за этими историями, недоговоренностями, намеками, этюдами, росчерками мгновенных перевоплощений также увлекательно, как складывать огромный пазл. Наш театр до обидного редко рассказывает такие вот сложносочиненные истории — в ходу больше интерпретация классики, сермяжная правда новой драмы или разнокалиберная попса. «Фоменки» уверенно соединили дыхание самой Истории с легким дыханием своей фирменной игры. Рукотворность каждой сцены здесь очевидна. Честная кропотливая рукотворность, способная творить чудеса. Тут тебе и игры с пространством, этюды на перевоплощение (например, из худенькой стильной судьи в грудастую вечно сопливую восторженную училку в шапке), ирония — не как заменитель серьезности, а как способ переварить эту самую серьезность. Расставаясь с прошлым, можно и посмеяться, но главное, чувствовать, как отзывается оно в настоящем и как аукнется в будущем»

О. Фукс, «Вечерняя Москва»